В 1916 году ранним утром в квартире Лили и Осипа Бриков раздался телефонный звонок. Сонная Лиля сняла трубку. Она услышала тихий голос Маяковского: «Прощайте, я стреляюсь!». Накинув что-то поверх халата, Лиля помчалась к нему. Маяковский жил неподалеку. Она не успела. Маяковский сидел в кресле, бледный как полотно. «Я стрелялся, — признался он. – Осечка. Второй раз не решился. Ждал тебя».
Лиля Брик родилась в центре Москвы в интеллигентной семье. Отец, Урий Каган, присяжный поверенный Московской судебной палаты, увлекался творчеством Гете. Он назвал дочь в честь возлюбленной великого поэта Лили Шенеман. Через пять лет у Лили появилась сестренка Эльза. Обе девочки были хорошо воспитаны и образованы – с детства говорили по-французски, по-немецки, играли на рояле. Однако характеры у них были совершенно различные. Эльза была послушной и смирной, а в Лили проявлялись норов и самостоятельность. У нее было множество поклонников, и девушке очень это нравилось – она вела счет ухажерам с пятнадцати лет.
Рыжеволосая, живая и общительная, Лиля была очень привлекательна. Она влюбилась в тихого, скромного студента юрфака Осипа Брика, чем ошеломила родителей. Лиля любила его так сильно, что даже пыталась покончить с собой. Конечно, Осип не устоял, и в 1912 году они поженились. Лиля взяла фамилию супруга, которую носила до конца своих дней. Осип Брик был сыном потомственного коммерсанта. Он страстно увлекался книгами и собрал богатую библиотеку. Вечерами молодожены либо музицировали в четыре руки, либо читали вслух Гоголя, Чехова, по-немецки Гете, Фрейда.
С начинающим поэтом Владимиром Маяковским первой познакомилась сестра Лили Эльза. Это произошло весной 1913 года. У них завязался роман.
Владимир Маяковский родился 19 июля 1893 года в селе Багдади Кутаисской губернии, но после смерти отца переехал с матерью и сестрами в Москву.
Молодой человек был франтом. Одевался изыскано – обязательно цилиндр, трость. Денег у него, конечно, не было – все бралось напрокат в дешевом магазине на Сретенке. Но отсутствие денег компенсировалось высоким ростом, красотой и уверенностью в себе. В глубине же души молодой поэт был очень одинок и желал общения. Анна Ахматова, обладавшая поразительной проницательностью, назвала Маяковского «божественным юношей, явившимся неизвестно откуда».
В 1915 году Эльза поехала в Питер к сестре. Лиля и Осип в то время жили на улице Жуковского, в небольшой квартирке. Маяковский как-то зашел за Эльзой к Брикам. В тот вечер он впервые увидел Лилю. Маяковский читал поэму «Облако в штанах». «Помните? Вы говорили: « Джек Лондон – деньги, любовь, страсть». А я одно видел, вы — Джоконда, которую надо украсть! Меньше, чем у нищего копеек, у вас изумрудов безумий! Помните! Погибла Помпея, когда раздразнили Везувий!». «О, это было то, чего так давно ждали, о чем мечтали, — записала в дневнике Лиля. – Вся поэзия казалась никчемной. Писали не те, не так, не про то. А тут вдруг – и тот, и так, и про то!».
Восхищенный Осип взял у Маяковского тетрадь и не отдавал весь вечер. Маяковский же попросил у Лили разрешение посвятить поэму ей. Затем начались бурные ухаживания.
Лиля старалась держать Маяковского на расстоянии. Была то нежна с ним, то вела себя отчужденно. «А я вместо этого до утра раннего, в ужасе, что тебя любить увели, метался, и крики в строчки выгранивал, уже наполовину сумасшедший ювелир». Маяковский в это время создает «Флейту- позвоночник», которая первоначально называлась «Стихи ей».
Лиля навещала Маяковского, и ее всегда ждало море цветов и угощение, кровавый ростбиф, сыр камамбер, миндальные пирожные. Маяковский же вдохновенно читал стихи. «Версты улиц взмахами шагов мну. Куда уйду я, этот ад тая! Какому небесному Гофману вздумалась ты, проклятая!»
Они стали встречаться каждый день. Гуляли по набережной, ходили в кафе. Эльза же сильно переживала разлуку и писала ему письма. «Я на белом свете никого не любила. К тебе у меня такая нежность. А все-таки мне так мертво и тихо. Мне обязательно хочется тебя повидать. Я что-то такое чувствую в воздухе, чего не должно быть. И все время мысли о тебе у меня связаны с каким-то беспокойством».
В 1917 году произошла революция. Маяковского увлекли ветры перемен. «Граждане! Сегодня рушится тысячелетнее «Прежде». Сегодня пересматривается миров основа. Сегодня до последней пуговицы в одежде жизнь переделаем снова!».
Перемены шли во всем, даже в сфере человеческих отношений. Многим казалось, что любовь, верность, ревность – все это устарело, и чувства должны приобретать новые формы. Александра Коллонтай реформировала институт брака. Новая семья должна была строиться на основе свободных отношений. Только Маяковский не совсем соответствовал этой морали. Он не был уверен в Лили.
В 1918 году Лиля стала брать уроки классических танцев, чтобы лучше разбираться в искусстве балета. Маяковский, увлекшийся в Москве кинематографом, написал сценарий о художнике, который влюбляется в балерину из фильма. Он так неистово аплодирует артистке, что она сходит к нему в зал. Но балерина скучает без экрана. И звезды кино завлекают ее из реального мира обратно на пленку в фантастическую кинострану. Одна из фирм сняла по сценарию картину «Закованная фильмой». Художника сыграл Маяковский, балерину – Лиля. По сути они играли самих себя. «Слов моих сухие листья ли заставят остановиться, жадно дыша? Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг», — писал он в стихотворении «Лиличка». Маяковский придумал продолжение, в котором его герой отправляется на поиски любимой. Но этому замыслу не суждено было воплотиться. А вскоре и первая серия сгорела.
Лиля и Маяковский обменялись перстнями – печатками. Лиля обо всем рассказала Осипу. «Если тебе тяжело, я немедленно уйду от Володи»,- пообещала она. Брик покачал головой. «Уйти от Володи нельзя. Но только об одном прошу тебя, — неожиданно предложил супруг. – Давай никогда не расстанемся». – «Что ты! У меня этого и в мыслях не было!».
В конце 1922 года в отношениях Лили и Маяковского наступил кризис. Причин накопилось немало. Одна из них – это поведение Маяковского в Берлине, где они отдыхали втроем с Осипом. По возвращении у них состоялся долгий разговор. «Оба мы плакали. Казалось, гибнем. Все было кончено. Ко всему привыкли – к любви, к искусству, к революции. Ничего не интересует. Привыкли друг к другу. Обуты, одеты, живем в тепле – тонем в быту. А значит, Маяковский ничего хорошего уже не напишет».
Лиля мечтала показать Володе Германию – музеи, театры. Но Маяковский никуда не хотел ходить. После работы и выступлений ему хотелось отдохнуть. Необходимую разрядку всегда давала игра – рулетка, бильярд, карты. И конечно, на деньги. Это возмутило Лилю. Она предложила расстаться. «Мне в такой степени опостылели Володины халтуры, карты и прочее, что я попросила его два месяца не бывать у нас и обдумать, как он до всего этого докатился».
Ровно через два месяца они встретились и решили поехать в Петроград. Когда поезд тронулся, Маяковский, прислонившись к двери стал читать. «Я бегал от зова разинутых окон, любя убегал. Пускай однобоко, пусть лишь стихом, лишь шагами ночными – строчишь, и становятся души строчными, и становятся души строчными, и любишь стихом, а в прозе немею. Ну, вот не могу сказать, не умею». Это были отрывки из поэмы «Про это». «Не раз за эти два месяца я мучила себя упреками, что Володя страдает, а я живу обыкновенной жизнью, — делилась в письме Лиля Брик. – Но поэма не была бы написана, если бы я не хотела видеть в Маяковском свой идеал и идеал человечества».
Жизнь снова наладилась, но отношения уже были не те.
Спустя некоторое время Брик познакомила Владимира с Вероникой Полонской, начинающей актрисой МХАТа. Она стала последней женщиной, которая сказала Маяковскому «нет». Полонская была замужем за молоденьким актером Михаилом Яншиным. Хотя они встречались тайно, Яншин обо всем догадывался. Тягаться с Маяковским он, конечно же, не мог и просил о помощи Лилю. Та его успокаивала, что это несерьезно и ненадолго. Но Маяковский считал иначе – он настаивал на разводе. Полонская разрывалась. Она уважала мужа, двойная жизнь заставляла ее лгать. Кроме того, она понимала, что если она бросит Яншина, ее брак с поэтом может быть сломан, так как власть Лили над Маяковским была велика. Отношения принимали все более нервный характер. От неопределенности на Маяковского нападали приступы гнева и ревности. «Он часто не мог владеть собой при посторонних, уводил меня объясняться, — вспоминала Полонская. – Если происходила какая-то ссора, он должен был выяснить все немедленно, бывал настойчив». Для последнего разговора Маяковский составил план. Написал посмертное письмо. «Мне нетрудно поднести пистолет к груди,- признавался он. – Труднее остановить себя». Увы, та, которая могла остановить поэта, — Лиля Брик, — в это время была далеко, в Берлине. «Любовь – это сердце всего,- писал Лиле Маяковский. – Если оно прекратит работу, все остальное отмирает, делается лишним, ненужным. Если сердце работает, оно не может не проявляться в этом во всем. А если нет деятельности – я мертв».
Маяковский вставил в револьвер один – единственный патрон. Втайне он надеялся на осечку – это был последний, маленький шанс. Как уже однажды в 1916 году. Но теперь более десяти лет спустя чуда не произошло. Во второй раз судьба не позволила играть с собой. Трагедия произошла 14 апреля 1930 года.
Владимир Маяковский и Лиля Брик на отдыхе в Нордернее. 1923 год