Во втором, мартовском, номере журнала «Темные аллеи» опубликована статья Виктории Дьяковой, посвященная Островскому — «Колумб Замоскворечья».
Критики писали, что пьесы Островского «основательно встряхнули русский театр, выбили гламурную пыль из театральных кулис». Некоторые даже позволяли себе замечания, что Островский «допустил низкий люд на подмостки». И из-за него «сцена провоняла овчиной». Что вызывало возмущение у драматурга.
Основоположник отечественного реалистического театра Александр Николаевич Островский родился 31 марта (12 апреля) 1823 года в Москве, на Малой Ордынке, в Замоскворечье. Его отец Николай Федорович был сыном священника. Он окончил Костромскую семинарию, но начал практиковать, как судебный стряпчий, дослужился до чина коллежского асессора и в 1839 году получил дворянство. Мать, Любовь Ивановна Савина, дочь пономаря и просвирни, умерла, когда Александру не было еще и девяти. Через пять лет после ее смерти отец женился вторично – на баронессе Эмилии Андреевне фон Тессин, дочери шведского дворянина. Она приняла четверых детей супруга, как своих, и много занималась их воспитанием и образованием.
В доме у Николая Федоровича была обширная библиотека. Александр часами просиживал за чтением, и познакомился со многими шедеврами русской и мировой классики. Начальное образование Островский получил дома. В 1835 году он поступил в третий класс Первой Московской губернской гимназии. Отец хотел, чтобы сын стал юристом, как и он. В 1840 году Александр Николаевич поступает на юридический факультет Московского университета. Однако вскоре его отчисляют, так как он не смог сдать экзамен по римскому праву.
В Коммерческом суде Островский стал свидетелем многих человеческих драм, разворачивавшихся перед его глазами. Судили несостоявшихся должников, спорящих о наследстве родственников, промышлявших торговлей крестьян, купцов, мещан. С какого-то момента Александр Николаевич стал, приходя из суда, записывать услышанные истории в записную книжку и литературно обрабатывать.
Чтобы добавить деталей к сюжетам, Александр Николаевич любил прогуляться по Замоскворечью. В одну из таких прогулок приглядел Александр Николаевич девицу Агафью. Она родилась в семье откупившихся крепостных крестьян. К сожалению, ни изображений, ни даже фамилии ее в девичестве не сохранилось. Образования не получила, но нрав имела веселый, легкий. Вела она жизнь простую и понятную – огурцов побольше в бочонке засолить, банок с вареньем на зиму заготовить. Жила она с сестрой по соседству с Островскими. С Александром они были ровесниками. Когда познакомились, обоим исполнилось по двадцать четыре года.
Островский стал захаживать в гости. Он и сам не заметил, как привязался к Агафье. Решили жить вместе — Александр пригасил Агафью переехать в его дом, пока отец был в отъезде. Без венчания, без отцовского благословения. Вернувшись, Николай Федорович выбор сына не одобрил, ведь Александр был дворянский сын, а Агафья – простолюдинка. «Или гони девку прочь, или убирайся вместе с ней!» — гремел Николай Федорович. Александр выбрал второе. Он принял условия отца — переехать в худший из семейных домов на берегу Яузы и остаться без родительского содержания. С его-то четырьмя рублями жалования в месяц!
Однако Александр Николаевич чувствовал себя уверенно. Перед ним открывались новые перспективы – и не только в личной жизни. На основе записок, сделанных в суде, он написал небольшую пьесу «Картина семейной жизни» и прочитал ее на квартире профессора С.П. Шевырева 14 февраля 1847 года, как раз в год знакомства с Агафьей Ивановной. Все слушатели очень хвалили пьесу, а Шевырев торжественно поздравил собравшихся с появлением «нового драматического светила в русской литературе». «Этот день был весьма памятный для меня, — признавался Островский. – Успех окрылил меня. С этого дня я стал считать себя русским писателем. И уж без сомнения и колебаний поверил в свое призвание».
Пьеса была опубликована, и Островский получил свой первый гонорар – целых сорок рублей. Драматург потратил их на новую одежду и экипаж. Агафья во всем поддерживала супруга. Она стала первой слушательницей его пьес. Кроткая и заботливая, уверенная в гениальности своего Сашеньки. Агафья заменила Островскому рано умершую мать. Четверо детей, рожденные в их союзе очень быстро умирали. Так что вся любовь Агафьи сосредоточилась на дорогом супруге.
Следующая пьеса «Свои люди — сочтемся!» принесла Островскому настоящее признание публики. Впервые пьеса была опубликована в 1850 году в журнале университетского профессора М.П. Погодина «Москвитянин».
Пьесу начали репетировать в театре. Роль Липочки готовила главная московская театральная звезда Любовь Павловна Косицкая. Островский присутствовал на репетициях. Так случилась первая встреча Александра Николаевича с «музой» всей его театральной жизни.
Любовь Павловна Косицкая происходила из крестьян. Она с детства мечтала о сцене, и в пятнадцать лет убежала из дома, за что мать ее прокляла. «О таких женщинах говорят, мол, крепкая, ладная, — вспоминали современники. – Круглое лицо, маленький рот, открытый взгляд. Волосы гладко причесаны на пробор и убраны в кичку или заплетены в косу. Настоящая русская красавица».
Наблюдая за репетициями, Островский восхищался Косицкой, но давать ей наставления не решался. Они даже и словом не обмолвились. Александр Николаевич очень надеялся, что успех премьеры даст ему возможность сблизиться с Косицкой. Но тут неожиданно влиятельные московские купцы, обиженные за свое сословие, пожаловались на пьесу в высшие инстанции. Пьесу сняли с постановки, а автора уволили со службы и отправили под надзор полиции по личному распоряжению государя Николая I.
В феврале 1852 года умер Гоголь. На похоронах писателя Островскому неожиданно представилась возможность поговорить с Косицкой наедине. Эта беседа запомнилась Островскому. Позже многое из признаний Любови Павловны он вложил в уста Катерины в пьесе «Гроза». Даже на полях сделал пометки – «слышал от Л.П.»
Он предложил Любови Павловне сначала пьесу «Воспитанница» — но цензура опять не пропустила. Косицкая подключила все свои связи, и удалось продавить пьесу «Не в свои сани не садись». Она была впервые поставлена на сцене Малого театра 14 января 1853 года. Косицкая вопреки традиции вышла играть не в дорогом наряде, а в простом ситцевом платье, сосредоточив внимание публики на жестах и эмоциях героини. Успех был грандиозным. После спектакля друзья Островского собрались в ресторане, чтобы отметить событие шампанским. Все ждали драматурга и актрису. Но они так и не появились в тот вечер. Островский нанял сани, и они уехали вдвоем – ведь так много надо было сказать друг другу.
Более тридцати лет, начиная с 1853 года, почти каждый сезон новые пьесы Островского шли на подмостках московского Малого и петербургского Александринского театров. С 1856 года Островский становится постоянным сотрудником журнала «Современник».
Островский пишет пьесу «Гроза», которая была опубликована в 1860 году и получила блестящий отзыв Н. А. Добролюбова, закрепивший за драматургом славу обличителя «темного царства». Конечно, роль Катерины предназначалась для Косицкой. Можно сказать, что актриса послужила прототипом для образа героини. «Вы созданы для этой роли Богом» — писал Островский Любови Павловне.
Премьера постановки в Малом театре состоялась 16 ноября 1859 года в бенефис С. В. Васильева, исполнителя роли Тихона. Успех превзошел все ожидания. В фойе отчаянно спорили, обсуждая Катерину. Одни называли ее «бесстыжей». Другие восклицали: «Вы ничего не смыслите в любви!».
Островский же, окрыленный удачей, решился на смелый шаг – он предложил Косицкой стать его законной женой. Он так и не обвенчался с Агафьей, так что фактически был свободен. «Подле вас я теряю всяческий рассудок и соображение, — писал Островский в письме к актрисе. – Сам понимаю, что это черт знает, как глупо, даже совестно. А еще считаешь себя порядочным человеком. Про других говоришь, тот не так себя ведет, этот смешон. На что это похоже? Подле вас же сам говорю и делаю такие вещи, что после кажется, будто все это во сне снится». «Он и сам не знал, как это могло случиться, — писал биограф Островского Михаил Лобанов, — как отношения дружеские, шутливые перешли в чувства. Говорили, что Косицкая может свести с ума песнями. Это было похоже на правду. А добавить ее женское обаяние, и очень сблизившую их «Грозу» . Он готов был для нее на все. Например, уйти от Агафьи Ивановны, которая недавно родила четвертого малыша». «Я знаю Ваше сердце, — писала Косицкая Островскому, — Знаю чистоту души вашей. Знаю, что вы не игрушки играете. И при этой мысли мне становится холодно. Мне кажется, я не сумею заплатить вам тем же. Вы так тепло смотрите, так много ласки в вашем голосе. Да, приласкайте меня, но не любите. Я не хочу отнимать любовь вашу ни у кого. Боже мой! Голова горит, кровь вся в волнении и как будто лихорадка какая-то. До свидания. А то мы так целую трагедию напишем нашими письмами».
Это был деликатный отказ. Но мягкость Косицкой дала Островскому ложную надежду. Видя увлечение Косицкой новым поклонником, — купцом Соколовым, — Островский ревновал. «Я не ребенок, и не брошусь на шею человеку, недостойному меня», — оправдывалась Косицкая в письмах. Островский обижался. мучился, в чем он уступает ничтожному сопернику.
В 1863 году Островский снова попытал счастье – поехал за Косицкой на гастроли в Нижний Новгород. И вдруг переменился. В театре, заметив актрису издалека, спешил раскланяться и уйти. В том же 1863 году в труппу Малого театра поступила новая актриса – восемнадцатилетняя выпускница театрального училища Мария Васильевна Бахметьева. Актерским талантом она не блистала, зато отличалась внешней красотой. За красоту, нитку жемчуга в волосах и яркие розовые платья стали называть ее «куколка Маша».
Александр Николаевич решил вышибить клин клином. Он начал посылать Марии записки. «Милая Маша, жди меня в среду в сумеречки». Маша быстро ухватилась за возможность возвыситься в труппе посредством связи с драматургом. За три года она родила Островскому троих детей и потребовала узаконить отношения. Агафья Ивановна в это время тяжело заболела. Роман Островского с Косицкой она как-то пережила. Появление Бахметьевой ее добило.
Островский понимал, что косвенно виноват в болезни жены. Он ухаживал за Агафьей, сутками сидел у ее постели. Он не мог писать, в письмах просил друзей приехать, разделить его одиночество. В 1867 году Агафья Ивановна умерла от водянки.
Через месяц после похорон, едва спросив разрешения Островского, Бахметьева с детьми и маменькой въехали в дом и учинили капитальный ремонт так, чтоб от прежней жизни драматурга не осталось и следа. Так были уничтожены почти все письма Косицкой, из которых чудом сохранились лишь несколько, спрятанные в книгах. Они-то и достались историкам, рассказав о горячей любви драматурга к актрисе.
Бахметьева требовала свадьбы. После долгих раздумий Островский согласился жениться, утешая себя мыслью, что делает это ради детей. Остаток жизни Островский провел под неусыпным вниманием супруги Марии Васильевны. Она была моложе мужа на двадцать два года, нрав имела строгий, и взяла разваливающееся хозяйство в свои цепкие руки. Раздавала приказы, бранилась с крестьянами, распоряжалась расходами и отваживала нищих приятелей Островского , которые вечно захаживали взять в долг, от дома.
Новый 1886 год Островский встретил в директорской ложе Малого театра. Тридцать три года прошло с того памятного дня, когда именно здесь он смущенно принимал аплодисменты публики, пришедшей на его первый спектакль в бенефисе Косицкой.
Когда театральный сезон закончился, Островский направился к семье в Щелыково. Чувствовал он себя плохо, его мучили боли в сердце. Утром 12 июня он стал задыхаться, потерял сознание и спустя два дня умер. Драматургу было шестьдесят три года.
Похоронили Островского в его имении Щелыково, рядом с отцом. На церковном кладбище во имя Святителя Николая Чудотворца в селе Николо-Бережки Костромской губернии. На погребение император Александр III пожаловал три тысячи рублей.
В одном из последних писем, оглядываясь в прошлое, Островский с горечью написал: «Наверное, во многом виноват я сам. В том, что никогда не давал себе труда разглядеть хорошенько женщин, которых удостаивал своей любви. Создавал в своем воображении каких-то небывалых богинь, а потом сердился, что не находил их в действительности. Смейтесь надо мной. Я не сержусь. Я это заслуживаю. Я и сам вместе с вами буду смеяться. Смешно, действительно смешно. Бедняк выучился трудиться — и трудись! А он вздумал любить! Этой роскоши нам не полагается».
Последней работой Островского стал перевод пьесы «Антоний и Клеопатра» Уильяма Шекспира – любимого драматурга Александра Николаевича. После смерти Островского по инициативе литературной общественности Московская дума устроила в Москве читальню его имени, чтобы увековечить память.
Актриса Любовь Павловна Косицкая